– Мы его берем. – Ольга отодвинула меня в сторону и прошлась по комнатам, как генерал, делающий смотр войскам. – Документы в порядке?
– Да, все есть.
– Мы готовы купить его в течение двух часов. Успеете – комиссионные ваши, нет – найдем что-то другое. Ну как?
– Но… – Риелтор, видимо, впал в ступор от такого напора. – Да, успею. Через два часа жду вас у нотариуса…
– Нет. – Ольга улыбнулась, как акула ныряльщику. – Это я жду вас у нотариуса. Вместе с документами, с хозяином помещения вот по этому адресу.
– Но…
– Время пошло.
Я вообще отказываюсь понимать происходящее. Я только посоветоваться хотела, и вдруг такой поворот! А ведь мне еще где-то деньги надо найти, у меня и в помине нет такой суммы, я ипотеку хотела оформить. За два часа я этого никак не сделаю.
Риелтор поспешно вышел, оставив Ольге связку ключей, она уже набирает какой-то номер – а я просто плыву по течению. Она ходит по комнатам и диктует в трубку размеры, сыплет названиями… блин, во что я вляпалась?
– Все, Лина, давай еще раз осмотрим дом и поедем на сделку.
– Оля…
Она вопросительно смотрит на меня.
– Оля, я не… в общем, это не…
– Хватит заикаться. – Она презрительно фыркнула. – Я знаю, что у тебя нет денег. И вижу, что дом в нежилом состоянии. Но район – песня, огромный участок, задняя калитка выходит на реку, восемь комнат и веранда. За такие деньги ты ни за что не купишь ничего в этом районе, а через год один участок будет стоить баснословных денег, потому что внизу, около отеля «Шератон», откроют большой торговый комплекс и еще ряд объектов, я сама просчитывала их рентабельность. И, как аналитик, говорю: если сегодня тебе удастся купить этот дом, считай, ты вскочила в последний вагон уходящего поезда, и этот поезд – последний на уже отмененном маршруте. Денег я тебе дам в долг, и, судя по тому, как движется твой проект с йогуртами, ты мне их вернешь уже через полгода.
– Я ипотеку решила оформить…
– Тебе так хочется заплатить банку проценты? Не смеши.
Мы снова обходим участок – огромный, заросший кустарником. За домом ряд построек, это сараи, гараж и еще какое-то строение.
– Там погреб. – Ольга подобрала ключ и открыла дверь. – Смотри, хороший подвал. Как раз кадки с огурцами ставить и картошку запасать.
И непонятно, всерьез она это говорит или нет.
– Ремонт начнут сегодня. Собственно, люди уже едут. – Ольга засмеялась, глядя на меня. – Лина, сделай умное лицо, пожалуйста.
Все это как-то быстро и немного слишком для меня. С чего бы ей одалживать мне денег?
В тот вечер, когда нам сообщили о смерти Светки, я позвонила Ольге. Я просто не знала, кому еще могу позвонить, потому что при разных затруднениях я обычно звонила Петьке, но он сидит рядом, трескает шашлык и в ус не дует. Смерть некогда дражайшей половины его нисколько не опечалила, из чего я могу сделать вывод, что супруга достала моего ласкового и отзывчивого братца до печенок, причем – уже давно. Я его, конечно, понимаю, но нельзя же так просто сидеть и есть шашлык, когда произошло такое… правда, он ведь не знает, что происходило до Светкиной смерти.
Мне нужен был совет, и я позвонила Ольге, надеясь, что она не спит и не рассердится на меня за то, что я гружу ее своими проблемами, учитывая тот факт, что она по моей вине вынуждена заниматься утилизацией трупов.
– Я поняла. – Ольга совершенно спокойна. – А съездили как?
– Очень удачно. Оль, я уговорила бабулю перебраться к нам. Но есть небольшая загвоздка: жить в квартире она не сможет, к тому же у нее тут хозяйство в виде кур, козы, кошки и щенка, и бросать она их не согласится. Я смотрела в Интернете дом, но он далековато от школы…
– Не парься, у меня есть на примете отличный дом, вернешься – сразу поедем смотреть. А там уже решим, как быть. Отдыхай, Лина.
И вот я стою посреди участка, на котором расположен серый дом – старый, кирпич потемнел, черепица кое-где разбита, окон практически нет, а внутри, похоже, некоторые комнаты выгорели. Как это можно починить, я понятия не имею, ремонт займет годы, а нам нужно перевезти бабулю через полторы-две недели, пока снега нет. И ладно бы только ее! Нужно перевезти пианино, кое-какую мебель, к которой привыкла бабуля, а также козу и сено, и консерванты, и остальную живность, тем более котята уже родятся! И обязательно надо успеть до снега, потому что, если выпадет снег, дороги до деревни просто не будет – эти несчастные три с половиной километра от трассы можно будет преодолеть только на танке, а пользы нам от танка, когда нужен фургон?
– Лина, все успеем, просто поверь мне. Идем, нас нотариус ждет.
Я поплелась вслед за ней к воротам, с тоской глядя на серую тушу дома. Это развалины, что тут можно сделать?
– Дом продает человек, который уезжает за границу. – Ольга оглядывается на меня. – И у него нет времени ждать других покупателей – именно сегодня он улетает навсегда.
– А почему он не продал особняк раньше? Ведь знал, что уедет.
– Знал, но вначале он требовал несусветную сумму, потом сильно просел рынок, а сумму он уменьшать не желал. Но тогда здесь продавались и другие дома, так что в итоге парня сгубила жадность, он остался со своей развалиной и с репутацией неадеквата. А теперь у него не осталось времени, и ему нужно продать имущество очень срочно. Вот тут мы его и поймали.
– Откуда ты все это знаешь?
– Я сама хотела купить этот дом когда-то, но не получилось. В то время он не стоил тех денег, которые запросил хозяин, а сейчас стоит – но никто об этом не знает, а я в курсе, что через год стоимость участка поднимется раз в пять. Я уже построила себе дом в Озерном и не жалею, но этот участок тоже из виду не упускала. И, как видишь, не зря. На этого продавца все уже рукой махнули, и вдруг он согласился сбросить цену, потому что у него все срослось с визой, ему надо срочно уезжать. Лина, такое везение раз в жизни бывает, ты хоть понимаешь это? А потому я нашла в своей телефонной книжке номер риелтора, с которым когда-то смотрела этот особняк, и вот мы здесь.
– Но деньги, Оля! И дом, и ремонт…
– Лина, мы не дороже денег. Ну вот скажи, как вы собирались жить вчетвером в двухкомнатной квартире? Даже без козы и кур, например?
Да, коза – это решающий фактор. Бросить ее невозможно, да и зачем? А Тонька будет пить молоко, и бабуле не так тяжело будет расставаться с привычным укладом. Я не хочу больше оставлять ее на зиму в деревне, ведь если дорогу заметет, то никакие врачи туда не доберутся, а мало ли что. Но что я буду делать с этой развалиной? Я хотела купить дом в более-менее жилом состоянии, а это…
В ворота въехал грузовик, вслед за ним фургон с прицепом. Из грузовика выскочило два десятка людей, в рабочих комбинезонах. Один подошел и поздоровался с Ольгой.
– Степаныч, вот дом.
– Вижу. – Степаныч засунул руки в карманы. – Сделаем. Мы работаем круглосуточно, так что все будет в лучшем виде.
– Едем, Лина, пора. Место отличное – практически центр города, недалеко от вашей квартиры, и девочка будет бегать в школу пешком – она прямо за углом, даже дорогу переходить не надо. Ну и выход к реке – там луг, козу можно выгуливать… или что еще там делают с козами, я их только на картинке видела.
Я чувствую себя сардиной в масле. Будто и цела, но плыть не могу, и понимаю, что выхода из банки нет.
– Лина. – Ольга повернулась и посмотрела мне в глаза. – Все будет хорошо, вот увидишь.
Я киваю, но меня поедом едят смутные и не очень сомнения. Откуда я возьму столько денег, чтобы расплатиться с Ольгой, со строительной фирмой, и вообще я не привыкла с ходу принимать решения, мне нужно сначала все взвесить. И рассчитывать я привыкла на реальные средства, а тут какая-то абсолютно космическая сумма, порядок цифр пугающе округлился нулями.
Но взвешивать мне тоже некогда – мы уже подъехали к нотариальной конторе.
– Нотариус Гармашов? А я знаю эту контору, я здесь завещание оформляла.
– Да? – Ольга подняла брови. – Надо же, какое совпадение. Ну, тем лучше. Все-таки знакомый нотариус.
Гармашов, молодой подтянутый мужик, уже готовит документы, а на диване сидят риелтор и толстенький седой человек в круглых очках – я так понимаю, владелец дома. Мне очень хочется извиниться перед ним и все отменить, но документы уже готовы, Ольга вынимает из сумочки пачки денег, продавец их пересчитывает. А я чувствую себя дура дурой.
– Это ваш представитель? – Нотариус смотрит на Ольгу с подозрением.
– Ну… да. – Я не могу сказать ему правду, чтоб не выглядеть совсем жалко. – Я боялась идти по улице с такой суммой денег и такси нанимать боялась.
– Разумно. – Гармашов передает мне папку с документами. – Ангелина Юрьевна, очень приятно, что вы снова пришли ко мне.
